Chapter Six " New Ways to Dream " / Глава Шесть "Новые мечты"
читать дальшеНоэль Коуард однажды сказал, что «скверный дневной спектакль в провинциальном театре» может научить столь же многому, как и вечернее шоу на Вест Энде. Беверли Холт, которая во время моего обучения в Западной Старшей Школе города Джолиет была в ней аккомпаниатором, а позже стала моим близким другом и музыкальным директором, как-то заявила мне нечто похожее. 1. «Послушай, тупица, – произнесла она - иногда необходимо играть в дерьмовом театре, чтобы познать великолепный, и оба они могут дать тебе немало полезного».
Это произошло в 1984 году, когда Бев всячески пыталась уговорить «тупицу» сходить на прослушивание для мюзикла «Возможно все» (Anything Goes) в постановке Драматической Гильдии города Джолиет в театре Байсентениел Парк. Я учился в выпускном классе и до последнего сопротивлялся ее призывам принять участие в спектакле данного театрального сообщества. Однако, как и большинство советов Бев (как тогда, так и сейчас), это предложение оказалось весьма ценным. Поэтому, почти за шесть лет до моего грандиозного появления в аналогичном шоу на Вест Энде, я прошел пробы и получил роль Билли Крокера.
1. Конечно же, это дословная фраза.
Вообще, многие мои преподаватели, если процитировать Коула Портера, стали для меня чудесным «алым закатом, сияющим летними вечерами», и, кстати говоря, раз вы можете прочесть эти строки, вы тоже должны быть благодарны своим. Так, наряду с Бев, мой учитель английского в старших классах, Марк Вилсон, был моим вдохновением. Именно он определил меня в класс по углубленному изучению английского языка и направил на «Состязание Аналитиков». 2. Я также в огромном долгу перед Дэвидом Денквартом, руководителем хора в старшей школе, который первым из профессионалов распознал наличие у меня голоса.
Однажды днем я находился в школьном зале для музыкальных занятий, мучаясь с композицией для флейты, которую мне необходимо было разучить для нашего оркестра. Я начал напевать мелодию вслух, чтобы помочь себе уловить ритм, и в это время Дэвид проходил мимо. Он постучал в дверь и заглянул в комнату.
-Это ты пел?
-Да.
Ты думаешь, у тебя есть талант?
-Да. 3.
-Ты самонадеян?
Я не был уверен, что он имеет в виду, но на всякий случай ответил «Да».
-Хорошо. Такие качества я и жду от своих исполнителей. Приходи в демонстрационный зал и попробуйся для школьного мюзикла.
И я не просто попробовался! К большому огорчению остальных учеников, также пришедших на прослушивание, в первый же свой год в старшей школе, в юном возрасте четырнадцати лет я получил одну из главных ролей. Я впервые по-настоящему участвовал в мюзикле, играя Барнеби в «Хеллоу, Долли!». Эта школьная постановка стала моим дебютным выступлением перед реальной, живой, сидящей-в-креслах-перед-сценой публикой.
2. Я объясню, что это такое, чуть позже. Сейчас просто поверьте, что это действительно никак не связано с анализом улик на месте преступления.
3. Хотя вплоть до этого момента мои зрители в основном состояли из семьи, друзей, и нескольких случайных персонажей, забредших в магазин пластинок на Шетлстон Роад в Шотландии, чтобы послушать мое пение, - тем не менее, уже тогда, сердцем и разумом я знал, что этот ответ был верен.
Именно во время работы над этим спектаклем я и познакомился с Бев, которая, вместе с ее мужем Джимом, превратилась в мою вторую семью. Иногда она приводила на репетицию своих маленьких детей, Дженифер и Майкла (которые сейчас уже выросли и обзавелись собственными семьями), и я, если не был занят на сцене, приглядывал за ними обоими. Свой первый сольный альбом я записал непосредственно в гостиной Бев с помощью взятого в займы микшерного пульта с двумя подсоединенными микрофонами. Правда, учитывая наш любительский уровень, возможно, стоит порадоваться тому, что тогда мы сделали всего лишь несколько копий - только для семьи и ближайших друзей. Бев также принимала участие почти во всех моих следующих альбомах. Кроме того, она аккомпанировала мне и моим родителям, когда мы несколько раз выступали на «Вечерах Бернса» в Чикаго.
Такие ежегодные празднования, посвященные Шотландскому Барду Роберту Бернсу, проводятся в день его рождения - 25 января. Они проходят в самой Шотландии и во всех странах, где есть шотландские эмигранты. Как правило, эти торжества состоят из нескольких общепринятых исполнений поэм и песен Бернса, разбавленных множеством похабных историй о его похождениях, и запитых парой глотков виски. Мы с мамой, облаченные в наши килты, обычно пели одну или две песни, в то время как мой отец отдавал должное поэту, произнося традиционную речь в его честь, называемую «Вечная Память». Эта речь, если не считать виски и «Тоста во славу Хаггис» (блюда народной шотландской кухни), является самой важной частью всех «Вечеров Бернса».
Когда в 1981 году я перешел в Западную Старшую Школу города Джолиет, я уже жил в Америке около пяти лет. И хотя иногда адаптация проходила немного болезненно, в основном в своей новой жизни я ощущал себя довольно комфортабельно. Тем не менее, именно в мой первый год в старшей школе я впервые столкнулся с тем, что мне нравится называть «Новенький и Не Мечтай Синдром». 4 . Такому синдрому обычно подвержены вовсе не ассистенты по подбору актеров, а сами же коллеги-исполнители, независимо от их таланта. Позже, подобное отношение встречалось мне и на первых курсах колледжа, но к тому времени я был к нему полностью готов.
Итак, в течение этого первого года я продолжал заниматься на флейте и с радостью играл в оркестре. Но, после того как я вкусил удовольствие от участия в «Хеллоу, Долли!», я понял, что хочу присоединиться к школьному хору. Под руководством и при поддержке Бев я начал регулярно петь для различных организаций и церквей города Джолиет, которым требовалось выступление солиста. В итоге я становился все более и более опытным и компетентным. Однако, в школе, видимо, существовала своя неофициальная, хотя и обязательная для соблюдения, иерархия. И мне было сказано, что мои таланты не имеют никакого значения. Меня так и не простили за нарушение субординации, когда я получил роль Барнеби, поэтому еще долгое время я вынужден был расплачиваться за это, снося агрессию со стороны некоторых своих конкурентов.
Однажды после школьного сборного концерта Бев обнаружила меня за сценой, одинокого и почти рыдающего.
- Что произошло, Джон? – спросила она, присаживаясь рядом.
-Почему некоторые из участников хора постоянно цепляют меня?
Кое-кто из них в тот день насмехался надо мной за кулисами, впрочем, как они частенько делали до или после всех остальных концертов.
-Джон, - ответила она, - они завидуют тебе, и хотя ты можешь не поверить мне прямо сейчас, но придет время, когда последнее слово останется за тобой.
Объяснение Бев не стало для меня открытием в тот раз. Несомненно, я уже многократно слышал подобное от своих родителей, когда пойдя в старшую школу и столкнувшись с отношением ко мне в хоре, я рассказал им о происходящем. Зато, по какой-то причине, ее утверждение стало для меня значимым. Я впервые тогда подумал: «А ведь она права. Это именно то, что ты любишь. Оставить за собой последнее слово». Эти мысли определенно придали мне уверенности.
Как бы там ни было, несмотря на первоначальные препятствия, на следующий год я все-таки был принят в школьный хор. Я обожал все, чем мы там занимались: комбинация хореографии и хорового пения оказалась для меня буквально неотразимой. Благодаря упорству и, как мне хочется верить, обаянию я даже смог выйти победителем из противостояния с некоторыми моими недоброжелателями… в конечном счете.
4. Это можно сформулировать следующим образом: "Ты еще новенький, поэтому даже и не мечтай о хороших предложениях, и не важно, насколько ты талантлив".
Говорят, что никогда не забывается первый поцелуй 5. и первый автомобиль. Моим первым автомобилем стал Форд Эскорт XR3i, который обошелся мне в 10 тыс. фунтов. Я приобрел его в том же месяце, когда впервые появился в мюзикле «Возможно все» в постановке Вест Энда в 1989 году. 6. К списку никогда не забываемых вещей лично я бы еще добавил завоевание первой артистической премии. За прошедшие годы я часто номинировался и выигрывал множество премий, включая несколько премий «Выбор театралов», номинацию на звание «Лучший Актер» от «Уэльского отделения Британской Академии Кино и Теле Искусств» и премию «Лучший Новый Драматический Сериал» для «Торчвуд» по версии TV Quick Awards в 2007 году. Тем не менее, первая премия все еще занимает особое место в моем сердце. И хотя тогда не предполагалось никаких «свободных от налогообложения корзинок с подарками для участников», для меня это событие стало действительно незабываемым. Дело происходило во время учебы в старших классах и все казалось особенно впечатляющим на фоне тех огорчений, которые мне доставили некоторые соученики в первый год обучения.
5. О, не волнуйтесь, я обязательно расскажу об этом позже!
6. Моим первым настоящим автомобилем мечты стал Ягуар XJS Insignia. Это модель, о которой я мечтал с тех самых пор, как маленьким мальчиком играл с его миниатюрной игрушечной версией. Я смог позволить себе такое удовольстиве, участвуя в мюзикле «Бульвар Заходящего Солнца» (Sunset Boulevard) в 1994 году.
Мой учитель английского языка Марк Вилсон стал тем человеком, который первым предложил мне поучаствовать в «Состязании Аналитиков». Фактически, это состязание не что иное, как своеобразный конкурс талантов, по типу «Х-Фактор», но более академичной направленности. Ученики со всей страны соревнуются в местном, региональном, а затем и общенациональном конкурсе в таких категориях как повествование, актерское представление, риторика и ораторское искусство. Я никогда прежде не занимался ничем подобным, но я принял брошенный мне вызов.
В данном конкурсе я участвовал в паре со своей подругой Барби Игл в категории «Драматическое актерское представление в дуэте». Для выступления мы выбрали отрывок из пвседоисторической пьесы Джеймса Голдмена «Лев Зимой». Барби играла Элеонор Аквитанскую, а мне досталась роль ее мужа Генриха Плантагенета. Начальный этап состязания происходил в Старшей Школе города Плэйнфилд, который располагается неподалеку от Джолиет. Пока мы с Барби наблюдали за ходом соревнования, я все более и более поддавался беспокойству. Дело в том, что другие команды оказались по-настоящему хороши. И хотя мы достаточно прорепетировали нашу сцену, в ней все еще оставалось несколько мест, в которых я так до конца и не запомнил свои реплики. Вообще, ситуации, подобные этой, всегда давали мне возможность многое узнать о себе, как об исполнителе. Так, в тот раз я смог ясно понять, что если я позволяю нарастающей панике брать над собой верх, то я забываю слова, у меня все вылетает из головы, и я совсем перестаю думать. В результате, к настоящему времени, я научился - будь то появление перед живой аудиторией на ТВ или в рамках ежегодного гала-концерта Royal Variety Performance - не просто не поддаваться эмоциям, а с успехом перенаправлять их энергию на само выступление.
Итак, мы с Барби в волнении сидели в конце школьного зала, в котором проводился конкурс. Оценивали участников педагоги по актерскому мастерству, а также преподаватели ораторского искусства и риторики. Согласно протоколу соревнования, когда подошла наша очередь, нам выделили несколько секунд на подготовку. Потом мы должны были отыграть наше представление, а затем пройти в угол и склонить головы: это послужило бы сигналом к тому, что сцена окончена. В выбранной нами категории «Драматический Дуэт» мы могли воспользоваться двумя предметами реквизита. Для этих целей мы решили использовать стул и стол.
В начале сцены я уселся за стол, а Барби, в роли Элеонор, стала вышагивать позади меня, декламируя речь о моих пороках как короля и человека. Примерно на середине выступления мы поменялись местами – черт! Мы были невероятно креативны - и настал мой черед важно шествовать перед «Элеонор» туда-сюда, чтобы достойно ответить на ее нападки.
И вот, приблизительно через минуту после того как я встал, у меня вдруг все вылетело из головы. В ней не осталось ни-че-го. Черная дыра. Бездонная пропасть. Абсолютнейший ноль. Вместо того чтобы произносить свои реплики, я носился перед столом, дико жестикулировал, «хрюкал», кряхтел и шумно сопел словно обезумевший Дарт Вейдер. В какой-то момент, насколько я помню, я даже в неистовстве принялся пинать стол. Я действительно устроил незабываемое представление. Барби , в свою очередь, могла лишь в полном ужасе таращиться на меня.
Затем, я внезапно вспомнил несколько фраз, а за ними и весь текст ворвался обратно в мою голову. Барби ответила мне, и я все-таки вернулся к утвержденному сценарию. При этом мне казалось, что мой словарный ступор продолжался не меньше двадцати пяти минут, но на самом дело, как выяснилось, прошло только секунд тридцать или сорок. Наконец, Барби произнесла финальную реплику. Мы проследовали в наш угол. Склонили головы. Сцена окончена. Чертовски драматично!
Несмотря на прокол во время нашего представления, мы с Барби хорошо держались и вместе с остальными отправились на церемонию награждения. Мой друг Майк Бризон тоже участвовал в состязании и боролся за победу в другой категории. Он выступал в одной команде с Энди Диком, учившемся в школе классом старше меня. Сейчас Энди весьма знаменит и скандален в своей собственной неподражаемой манере. Он успешный актер и эксцентричный комик. В своих эстрадных комических номерах он исполняет небольшую клоунаду, рассказывает множество непристойных историй и поет песенки наподобие «Макни своего петушка в водку» (читатели, пожалуйста, не делайте этого) или «Чудесный день для наркоты» (обычно нет). Кроме того, Энди играл роль странного, чудаковатого персонажа в потрясающем американском ситкоме «Радио Новости», который шел в эфире в конце девяностых годов. В этом сериале также блистали такие звезды, как ныне покойный Фил Хартман, известный по комедийному шоу «Субботним вечером в прямом эфире», комик Дэйв Фоли и Мора Тирни, в настоящий момент снимающаяся в роли доктора в сериале «Скорая помощь».
Энди это единственный человек из тех, кого я знаю, кто уже в школе мог выразить свой самоуничижительный юмор в художественной форме. Однажды он заявился на занятия, наряженным в супергероя, и попросил называть себя «Супер Дик». Насколько я помню, таким образом он боролся за звание «Короля Выпускного Вечера». Конечно же, я проголосовал за него! Временами он бывал невероятно чуднЫм, и - кто бы мог подумать - он и я частенько чудили вместе. Как-то раз на школьном концерте мы вдвоем сыграли комедийно-драматический номер «Пой» из мюзикла «Кордебалет», что принесло нам первую в нашей жизни стоячую овацию публики.
Кстати, одним из самых крутых рекламных лозунгов, которые мог бы сделать театральный кружок Западной Старшей Школы города Джолиет, является тот, что в школьной постановке мюзикла «Оливер!» в 1983 году были задействованы сразу три исполнителя, впоследствии ставшие очень успешными и состоявшимися актерами и шоуменами.
В этом спектакле Энди играл роль доктора Гримвига, я – роль м-ра Бамбла, а роль Оливера досталась Энтони Рэппу, который с тех пор появлялся в фильмах «Игры разума» и «Шесть степеней отчуждения», в сериалах «Секретные материалы» и «Закон и порядок. Специальный корпус», а также создал образ Марка Коэна в бродвейской и кино постановках мюзикла «Богема».
На «Состязании Аналитиков» в 1985 году Энди и Майк представляли комедийную сценку из пьесы «Как важно быть серьезным». В итоге они заняли третье место в своей категории. Вплоть до этого момента Западный Джолиет еще не завоевал ни одной награды за весь вечер, но мы, конечно, и не ожидали каких-либо дополнительных призов. Сам я уже объяснил своим преподавателям, что именно произошло во время нашего с Барби выступления. Учитывая то, что это было мое первое соревнование, они предложили мне просто извлечь из случившегося урок и двигаться дальше. Хороший совет.
Когда объявили нашу категорию, мы с Барби решили вести себя точно в духе всевозможных церемоний награждения, причем независимо от дальнейшего развития событий. Мы изображали фальшивое волнение, держались за руки и прижимались друг к другу, словно у нас все еще оставался шанс на победу. Оставался он или нет, но мы хотели выглядеть так, будто мы сами в себе достаточно уверены и пока полностью не сдались.
На самом же деле я ощущал себя абсолютно побежденным.
Вообще, в этой категории я прочил победу сцене из пьесы «Детский час», написанной Лилиан Хеллман, и затрагивающей тему нетрадиционных отношений. Ее представляли две девушки из старшей школы пригорода Чикаго и, принимая во внимание лесбийский характер данного отрывка, я считал, что это был довольно смелый выбор для старшеклассниц. Впрочем, во время своего выступления эти девушки вполне дословно передали стиль произведения, в отличие от вашего покорного слуги, который, во время своего, ненароком превратил «засуху» в «пятибалльный шторм».
Итак, судьи объявили: «Второе место в категории «Драматический Дуэт» достается», и… его заняли девушки Хеллман.
-Первое место, - продолжили судьи после того, как девушки вернулись в свои кресла, - присуждается ученикам Западной Старшей Школы города Джолиет, Джону Барроумэну и Барби Игл, за пьесу «Лев Зимой»!
Забавно, но в тот момент, когда мы с Барби радостно вопили и визжали, в моей голове проносились мысли: «Это безумие. Я провалил половину своего отыгрыша. Я портил мебель и нес полную чушь. И мы все равно выиграли?!».
Что ж, на репетициях на следующей неделе мы с Барби всерьез взялись за проработку нашей сцены. Дело в том, что на втором этапе состязания, предполагаемом через месяц, мы должны были выступать уже в статусе победителей, поэтому просто обязаны были ему соответствовать. Во время самого соревнования я пустил в ход все свои «хрюканья», вздохи и пинания стола – и мы опять победили! А затем мы победили во время следующего конкурса, а потом победили еще и еще раз. Дошло до того, что когда на церемонии награждения судьи объявляли нашу категорию и произносили «Первое место присуждается…», публика начинала скандировать в унисон: «Западной Старшей Школе города Джолиет!».
Таким образом мы с Барби добрались до финала «Состязания Аналитиков» по штату Иллинойс. Правда, там наш «Лев Зимой» занял лишь второе место. В конце концов, мы все-таки уступили двум девушкам Хеллман и их «Детскому часу»...
В настоящий момент множество моих наград за разнообразные «Состязания Аналитиков», соревнования хоров и конкурсы соло-исполнителей хранятся, упакованными в коробки, в квартире моих родителей в городе Брукфилд (штат Висконсин), где те частенько проводят лето. Однажды мне даже присудили звание «Первого Тенора штата Иллинойс», причем борьба за это звание являлась огромной честью и стала возможной только после участия (и завоевания первых и вторых мест) в достаточном количестве различных региональных конкурсов. В другой раз я, еще учась в старших классах, оказался в тройке сильнейших джазовых вокалистов. Самое удивительное, что все это, хотя бы отчасти, стало реальностью благодаря тому, что как-то днем один из учителей ненадолго задержался у двери школьного зала для музыкальных занятий.
Кстати о наградах. Я и мои товарищи из театрального кружка, такие как Барби, Майк, Энди, Энтони и другие, приносили Западной Старшей Школе города Джолиет столько же (если не больше) первых призов и премий, сколько все ее спортивные команды вместе взятые. Однако взамен мы получали лишь мимолетное упоминание в школьных ежеутренних новостях, тогда как футбольные и баскетбольные команды удостаивались праздничных собраний в их честь, девочек из группы поддержки и огромных витрин из красного дерева для всех завоеванных трофеев. Злюсь ли я на это? Без всякого-бля-сомнения! В основном потому, что я уверен, что со времен моего ученичества почти ничего не изменилось. Есть ли что-либо более жалкое, чем существующая поддержка исполнительского искусства? В то время как во многих старших школах США спортивные мероприятия продолжают оставаться у руля, программы по артистическому и музыкальному образованию регулярно теряют свое финансирование. При этом я готов держать пари, что большинство молодых людей скорее найдут применение в личной и профессиональной жизни тем навыкам и способностям, которые они приобрели в театральных кружках, хорах и оркестрах, чем отправятся участвовать в спортивных состязаниях после окончания школы. К сожалению, даже в те годы, когда я сам был школьником, субсидирование творчества было уже серьезно сокращено, зато футболисты всегда получала новую форму, когда бы она им не потребовалась.
Именно такой дефицит финансирования школьного образования стал для меня первой причиной претворить в жизнь «Семинар Мечтателей» - мой собственный проект некоммерческого мастер-класса по исполнительскому искусству для молодых людей. Второй причиной стала твердая уверенность в том, что театральные навыки всегда могут пригодиться человеку в жизни, невзирая на то, какую профессию он в итоге выбирает. Ну а третьей причиной стала Опра.
Когда весной 1998 года я гостил у родителей в Штатах, то, смотря телевизор, случайно наткнулся на шоу знаменитой телеведущей Опры Уинфри. В нем подробно рассказывалось о людях, живущих по так называемому принципу «заплати другому», согласно которому они бескорыстно использовали свое благосостояние или таланты, чтобы каким-либо образом помогать окружающим. Мы с Бев Холт и сами уже несколько лет периодически обсуждали возможность организации серии занятий или даже своего рода лагеря, где слушатели могли бы научиться у профессионалов пению и актерскому мастерству. Поэтому, еще до того, как шоу Опры закончилось, я позвонил Бев, и в тот же день идея «Семинара Мечтателей» появилась на свет.
Первый такой «Семинар» мы с Бев смогли провести уже летом того же года в стенах моей альма-матер, в Западной Старшей Школе города Джолиет. Неделя обучения включала в себя уроки актерского мастерства, отработку сценической речи и движения, постановку голоса, а также практику, практику и еще раз практику. Завершающим этапом становилось театрализованное выступление, в котором наши ученики, Бев и я участвовали все вместе. Всю прибыль, остававшуюся у нас с Бев после покрытия расходов на подготовку семинара, мы помещали в специальный стипендиальный фонд, предназначенный для тех учеников, которые в следующем году не смогли бы самостоятельно оплатить занятия в мастер-классе. Подобным образом мы успешно организовывали наш «Семинар Мечтателей» в городе Джолиет три лета подряд.
Безусловно, мы планировали провести его и в четвертый раз, но, администрация школы вдруг приняла решение, которое, честно говоря, очень ранило меня. Я воспринял их позицию как настоящий плевок мне в лицо, сделанный после того, как я сам изо всех сил постарался помочь школьной программе артистического образования, организуя свои мастер-классы в первую очередь на их территории. В конце концов, это ведь была школа, благодаря которой я приобщился к музыкальному театру. Однако, когда Бев начала приготовления к четвертому году семинара, руководством школы ей было заявлено, что мы должны оплатить арендную плату за используемые помещения и аппаратуру, работу уборщиц и охранников, а также многие другие вещи, которые мы с Бев, в свою очередь, сочли необоснованными и попросту слишком для нас затратными.
В результате, мы успешно перенесли наш «Семинар Мечтателей» в стены Университета Святого Фрэнсиса в городе Джолиет, а на следующий год - в обитель моих давних конкурентов по «Состязанию Аналитиков», в Старшую Школу города Плэйнфилд. Замечу, что оба учебных заведения любезно предоставили нам свои помещения, аппаратуру и прочие мелочи абсолютно бесплатно. Поэтому, т.к. теперь мы с Бев должны были покрывать лишь наши непосредственные затраты, мы смогли позволить себе увеличить размер стипендиального фонда и даже оплачивать обеды для слушателей, нуждавшихся в дополнительной поддержке.
Заявление на участие в нашем семинаре всегда подавалось в виде письма, в котором претенденты должны были объяснить причины, по которым они хотят попасть на мастер-класс. Тем не менее, насколько я помню, мы никогда и никому не отказывали. Таким образом, в течение этих пяти лет мы «заплатили» больше чем сотне слушателей, многие из которых возвращались на следующий год, чтобы помочь уже нам с новым урожаем учеников. Некоторые из них даже до сих пор остаются на связи. А одна из бывших учениц в настоящее время осуществляет свою мечту, делая карьеру актрисы в Нью-Йорке.
Прежде чем рабочие обстоятельства вынудили меня отказаться от проведения «Семинара Мечтателей», мы с Бев успели проложить ему путь в город Даллас (штат Техас), где наша поклонница и подруга Барбара Томас, великодушно оказала помощь в его организации на территории своего школьного округа. Самое же последнее наше путешествие с этой миссией произошло на северо-запад страны в Детский Театральный Центр в городе Юджин (штат Орегон). Сейчас я с нежностью вспоминаю те мастер-классы и надеюсь, что когда-нибудь смогу повторить все вновь, более того, я размышляю над возможностью осуществления такой задумки в СК.
Принцип «заплати другому», побудивший меня организовать «Семинар Мечтателей», также стал одним из мотивов для моего участия в роли судьи в телешоу «Как вы решите проблему с Марией?» и «Все мечты сбудутся». Хотя, я не буду отрицать, что кроме всего прочего оба эти шоу еще и оказались самыми веселыми и увлекательными из всех телепроектов прямого эфира, в которых мне довелось появляться за длительный период времени. Я вообще люблю прямой эфир за то, что он очень похож на театр. В названных же шоу энергетика публики объединялась с рвением и страстью конкурсантов, создавая пьянящую и возбуждающую волну адреналина. Я буквально наслаждался возможностью импровизации вместе со всеми остальными судьями и ведущим Грэхомом Нортоном. И, скажите честно, кто бы из вас отказался от шанса дразнить и оспаривать пэра Англии? 7. Прибавьте ко всему этому хорошую вероятность успешно подтолкнуть карьеру молодого талантливого исполнителя, и вы поймете, почему я не смог устоять.
Телепередачи «Как вы решите проблему с Марией?» и «Все мечты сбудутся» словно стали более грандиозной версией моего «Семинара Мечтателей», воплощенной на телеэкране. Поэтому сам я, со своей стороны, всегда готов и дальше принимать участие в любых аналогичных шоу. Ведь неважно, являетесь ли вы пятнадцатилетним подростком, пытающимся выйти из своей «раковины», или девятнадцатилетним молодым человеком, отчаянно нуждающемся в изменении своей жизни, но все мы, согласно словам поэта Криса Адлера: « мечтатели, для которых реальный мир может быть нереальным». Каждому из нас иногда требуется помощь по дороге наверх – и я всегда рад протянуть свою руку.
7. По-доброму, конечно же. Лорд Ллойд-Уэббер выдержал все это с достоинством.
Дополнения к главе 6