Anything Goes глава 13

[johnbarrowman]

Главу 12 до меня уже переводили и выкладывали, поэтому я продолжаю с главы 13.

Chapter Thirteen « There's Nothing Wrong With Us» / Глава Тринадцать «У нас все замечательно»


Свое первое путешествие в Соединенное Королевство Клэр и Тернер совершили в 1998 году, когда вместе с моими родителями они отправились из Милуоки в Лондон. Однажды, пока они еще гостили у нас, я повез их всех на выходные в Париж, куда мы поехали на скоростном поезде Евростар, проходящем по тоннелю под проливом Ла-Манш. Как только поезд вошел в тоннель, Тернер буквально прилип к окну и неотрывно смотрел в него минут десять, т.к. до этого я сказал ему, что там можно будет заметить рыбок. Вот только не говорите мне теперь, что вы тоже никогда их там не видели!
В Париже мы решили пообедать в кафе, расположенном на Бульваре Сен-Жермен, о котором Оскар Уайльд и Эрнест Хемингуэй 1. вспоминали, что раз или два с большим удовольствием пробовали там пирожные. Ну, Уайльд возможно пару раз и лакомился ими, зато Хемингуэй, как я думаю, скорее больше любовался на женщин, прогуливающихся по бульвару. Нам же в тот день встретились бродячие музыканты.
- Тернер, плачу пять баксов, если ты нам станцуешь.
Ему в то время было около восьми лет.
- Десять.
- По рукам!
Для начала он просто помотал головой, затем сделал несколько забавных скользящих движений, а потом, к огромному восхищению людей за соседними столиками, продемонстрировал нам самый настоящий брейк денс. Когда музыканты в итоге отправились куда-то еще, то у Тернера в кармане осталась моя десятка и целая горсть монет, полученных от других посетителей кафе. Само же это происшествие стало прототипом основной схемы наших дальнейших взаимоотношений с Тернером.

1. Боже, не одновременно, конечно. Иначе они поубивали бы друг друга.

-Тернер, плачу двадцать баксов, если ты съешь этот корм для собак.
На тот момент ему уже исполнилось девять, и мы все съехались в дом моих родителей в Орландо (штат Флорида) на Рождество. 2. Он взглянул на миску, взял ее в руки и медленно поднес к носу.
-Только одну порцию?
- Только одну, но ты должен будешь все проглотить. Не выплевывать.
- Тогда сотня баксов.
- Договорились.
Ну что ж, Тернер вооружился вилкой и съел собачий корм.
Еще одним декабрьским днем во Флориде в бассейне моих родителей сломался водонагреватель. Клянусь Богом, тот год был очень суровым. Температура воздуха колебалась в пределах 60-70 3. градусов по Фаренгейту, температура воды была примерно такой же. Я понимаю, что это звучит нелепо для тех, кто находится в СК, но для Флориды это было действительно чертовски холодно.
- Тернер, плачу десять баксов, если ты прыгнешь в бассейн в одних трусах.
В том году ему было уже одиннадцать. Тернер осторожно попятился к бортику, следя за тем, чтобы я или Скотт не попытались столкнуть его, не заплатив за развлечение. Затем он слегка окунул ногу в воду.
- Она ледяная!
-Тогда двадцать баксов.
Он сумел выторговать у меня все тридцать.

2. Вскоре после того, как мой отец ушел на пенсию, мои родители начали вести сезонный образ жизни. Зимой они живут во Флориде, а летом в Брукфильде (штат Висконсин).
3. Примерно 15-20 градусов по Цельсию.

Вообще, когда я размышляю о наших сделках, я понимаю, что Тернер вовсе не был настолько глупеньким, как можно было бы предположить по всем этим случаям. За прошедшие годы, благодаря тому, что он всего лишь несколько секунд поморозил свою задницу в бассейне или слегка срыгнул, съев собачий 4. корм, он заработал на мне целое состояние. Например, однажды он почти два года отказывался подстричь волосы, и согласился сходить в парикмахерскую только в обмен на видеокамеру, которую я ему подарил. Я даже отвел его в свой любимый салон в Лондоне, но он все равно потребовал чертову камеру. Молодые люди в наши дни совсем не имеют стыда! Я же, со своей стороны, уверен, что уже сейчас он вполне подготовлен к тому, чтобы сделать карьеру юриста, ну, или, по крайней мере, стать первоклассным мошенником.

4. Я наслаждаюсь такими моментами аллитерации.

Еще с тех пор, как они были малютками, я очень близок со всеми своими племянниками и племянницами. Я обожаю каждого из них, но все же именно Клэр занимает особое место в моем сердце. Она появилась на свет в 1987 году, как раз перед тем, как я собирался отправиться в Сан-Диего, чтобы поступить на первый курс МУСШ. Клэр родилась, и как я считаю, все еще остается близнецом, хотя ее сестра Энн и оказалась мертворожденной. Они испытали на себе то, что по научному называется «фето-фетальный трансфузионный синдром», редкое осложнение беременности, когда оба плода разделяют общую плаценту и многие кровеносные сосуды. К сожалению, при таком симбиозе развитие зачастую идет с дополнительными осложнениями и один из близнецов, в данном случае Энн, получает больше крови, чем это необходимо, в то время как второй ребенок, наоборот, рискует не получить достаточно.
В 1987 году обычным результатом подобного синдрома являлась смерть обоих плодов, одного от анемии, другого от увеличения объема сердца. Тем не менее, благодаря усилиям команды великолепных врачей, Клэр смогла выжить, причем без каких-либо постоянных негативных побочных эффектов, связанных с ее здоровьем или психикой. Ну, ладно, может у нее и есть парочка небольших причуд, но мы никак не можем обвинять в этом особенности ее рождения.

Когда я впервые увидел Клэр, она находилась в своей «колыбельке за стеклом», в инкубаторе для новорожденных, расположенном в блоке интенсивной терапии Госпиталя Св. Джозефа в городе Милуоки (штат Висконсин). Т.к. она к тому же заболела еще и желтухой, то на ней была детская защитная повязка для глаз, похожая на ту, которую обычно выдают в самолете, чтобы освещение салона не мешало вам отдыхать. Клэр оказалась самой крошечной малюткой из всех, которых я когда-либо видел, и, как я уже упоминал раньше, она до сих пор продолжает оставаться очаровательно миниатюрной.
Когда я посмотрел на нее тем августовским днем, такую маленькую и такую беззащитную, то это разбило мое сердце. Но при этом она показалась мне еще и самым красивым младенцем на Земле. С тех пор Клэр и я всегда ощущаем особую связь друг с другом. Учитывая то, через что ей пришлось пройти в первые недели свой жизни, я считаю, что она проявила себя настоящим маленьким бойцом, впрочем, она может похвастаться этим и теперь. Уже в три или четыре года, если Клэр не хотела делать что-то, о чем я ее просил, то она морщила свой носик и громко фыркала. Пока она росла, это было нашим с ней тайным знаком, хотя даже и сейчас мы все еще фыркаем друг на друга при каждом удобном случае. Дело в том, что у Клэр есть прирожденный талант вступать в спор абсолютно на пустом месте. Добавьте сюда мой - назовем это так - не слишком сдержанный характер, и вы поймете, во что это иногда выливается.
Мне было всего лишь двадцать, когда Клэр родилась, поэтому можно сказать, что в некотором роде мы с нею взрослели вместе. В результате, для меня она стала скорее младшей сестренкой, чем племянницей. Все эти годы, она также была моей личной куколкой Барби, которая охотно позволяла мне отправлять ей все те милые девичьи штучки, которые я находил во время своего шопинга. Клэр признается, что эта ее обязанность чрезвычайно тяжелая, но кто-то все-таки должен ее выполнять! Когда же мне хочется поговорить о чем-то кроме работы, то она всегда готова поболтать со мной о дурацких телесериалах, т.к. мы оба очень любим шоу наподобие «Отчаянных Домохозяек». Кроме того, мы разделяем общую страсть к обуви, всевозможным распродажам, торговой марке TK Maxx, а также чемоданам и сумочкам.

За прошедшие годы я обучил всех своих племянников и племянниц огромному количеству важных вещей: множеству синонимов, которые я знаю для слова «фекалии», богатому репертуару хулиганских песенок, и нескольким не слишком грубым ругательствам. Я имею в виду, для чего же еще может быть нужен дядя? Мой племянник Эндрю, сын моего брата Эндрю, даже услышал с моей помощью, как дико рычит и скребет когтями оборотень, который имеет обыкновение бродить по нашей улице в Лондоне. Этот оборотень начал появляться в районе Кенсингтон-Челси еще в 1981 году, когда квартира, находящаяся практически рядом с нашей, превратилась в съемочную площадку для фильма «Американский оборотень в Лондоне». Затем, когда однажды мой брат вместе со своей семьей приехали к нам в гости, мы посмотрели кусочек из этого фильма. Догадываетесь, что произошло потом? Тем же вечером оборотень оказался на улице прямо напротив нашей двери. Поэтому я и маленький Эндрю, которому на тот момент было около четырех или пяти лет, были вынуждены надеть свои защитные суперкостюмы и отправиться наружу, чтобы отыскать чудовище.
Кроме того, я всегда старался поддерживать традиции клана Барроуменов, в связи с чем учил своих племянников тому, как можно провернуть какую-нибудь проделку, сохраняя серьезный вид, как продолжать дурачиться, даже взрослея, и – возможно это мое самое важное наследие – как суметь разыграть чертовски хорошее представление.

Когда на Рождество я начал участвовать в детских спектаклях, то мой график работы стал несовместим с поездкой в США на время зимних каникул, поэтому теперь в праздничные дни я приглашаю все семейство к себе в Кардифф. Однако до этого, чтобы провести Рождество и Новый Год в кругу семьи, мы много лет все вместе собирались в доме моих родителей во Флориде. За прошедшие годы у нас образовалось множество семейных традиций, связанных с этим событием, и одна из них гласит, что для праздничной вечеринки каждый должен подготовить свой собственный коронный номер.
Обычно представление начинается с музыкального номера Кэрол и Кевина. Но, т.к. Кэрол – в отличие от Кевина – вряд ли сможет извлечь какую-либо мелодию, играя даже на самодельных инструментах, то они всегда демонстрируют нам выступление воображаемого оркестра. За это время в их репертуаре появились потрясающая композиция Брюса Спрингстина, дополненная лучшей из всех возможных имитаций саксофона в исполнении Кевина; зажигательный вариант «Муравьиного Марша» рок-группы Дэйва Мэтьюса; и версия песни Дэвида Боуи и Бинго Кроосби «Маленький Барабанщик», которая заставила бы прослезиться даже такого клоуна как Боб Хоуп. Правда-правда, заставила бы. Исполняя ее, они были по- настоящему отвратительны!
Дети моего брата Эндрю значительно младше, чем дети Кэрол, поэтому они, конечно, лишь недавно начали принимать участие в домашнем гала-концерте. Тем не менее, т.к. они, наконец, присоединились, то в основном исполняют танцевальные номера. Честно говоря, я считаю, что дочери Эндрю и Дот – Ивонн и Бриджет – которым сейчас шесть и три года соответственно, действительно очаровательны, когда творят практически все, что только им захочется.
Что же до Скотта, то долгие годы он предпочитал играть роль неизменного фотографа и восторженного зрителя наших выступлений. Однако несколько лет назад он, видимо, все же заразился фирменной барроуменовской страстью к лицедейству и устроил нам представление, достойное Королевского Театра Варьете. Скотт репетировал несколько недель перед началом зимних праздников, а затем в ночь на Хогманай, когда мы и проводили нашу вечеринку, он во все горло проорал свою интерпретацию песни Глена Кэмпбелла – «Сияющий Ковбой». При этом он вырядился в настоящие ковбойские джинсы, расшитую блестками рубаху, а на пояс повесил кобуру с шестизарядным револьвером. 5. И хотя обычно Скотт попадает в ноты лишь немногим лучше, чем это делает Кэрол, но той ночью его шикарная хореография полностью затмила все остальные огрехи этого номера!

5. Да, у него есть первоклассный «револьвер».

После первого акта нашего представления мы обычно проводим несколько раундов игры в шарады. При этом мой отец багровеет от тяжких попыток держать свой язык за зубами, пока он изображает название фильма, не имея права произнести ни слова. Мама, в свою очередь, сбиваясь, снова, снова и снова повторяет один и тот же жест все отведенные для загадывания шестьдесят секунд. После этого она начинает безудержно хихикать, поэтому никто из нас не имеет ни малейшего представления, что же она, по ее мнению, старалась нам все-таки показать. Но кого это вообще волнует? Мой племянник Эндрю тоже держится молодцом, особенно если в качестве задания ему удается вытащить из нашей «распределяющей шляпы» имя футболиста или баскетболиста. Однако, вовсе неважно, насколько они все хороши – истинным королем шарад являюсь именно я!
Поверьте, даже если я и говорю это сам о себе – ну, конечно же, я говорю это сам о себе – я действительно замечательный игрок в шарады. С другой стороны, когда мы соревнуемся, играя в викторину с умными вопросами - никогда нельзя допускать, чтобы Кэрол, Кевин и Скотт оказывались в одной команде. Если же мы решаем сыграть в скраббл – то лучше вообще не позволять Кэрол и Дот принимать в этом участие. Зато при игре в карты – особое внимание нужно уделять Кевину. Он самый настоящий шулер, а его родителей – Бада и Лоис Кейси – которые живут в Миннесоте, вполне можно назвать королем и королевой карточных игр. Однажды летним вечером, когда Скотт, я и племянник Скотта - Габриэль гостили несколько дней в их домике у озера на севере штата Висконсин, Лоис, которая обычно и так чрезмерно вспыльчива, почти выломала мне пальцы за то, что я попытался взять обратно уже использованную мною карту во время напряженной игры со ставкой в пять центов. Да. Подобные игры могут превратить даже кротких и тихих людей, таких как я сам, в настоящих буйнопомешанных. Хотя этот того стоило: той ночью я сумел выиграть целых 85 центов!

В новогоднюю ночь в стиле Барроуменов всегда наступает такой момент, когда наша творческая энергия изливается особо бурным потоком - не говоря уже о водке с тоником - поэтому тогда приходит время для главного. Клэр, Тернер и я скрываемся в гардеробной (когда мы были во Флориде – то ее роль играл большой стенной шкаф моих родителей), где мы втроем приступаем к трансформации. Обычно Тернер и я наряжаемся в женскую одежду, а Клэр переодевается мужчиной. Если удача на нашей стороне, то нам удается уговорить и моего отца присоединиться к этой затее. Как-то раз он вырядился как этакая дерзкая блондинистая штучка, незаметно выскользнул наружу сквозь заднюю дверь и снова вошел через парадный вход, эффектно ворвавшись на праздник. При этом несколько соседей, приглашенных на нашу развеселую гулянку, которые на тот момент еще не очень хорошо его знали, подумали, будто он действительно был какой-то развязной подружкой Барроуменов, явившейся для того, чтобы еще больше завести вечеринку. Пара мужчин даже попытались бесстыдно пофлиртовать с «нею».
В другой год, когда Тернеру было около шести лет, Клэр и я отыскали в магазине маскарадных костюмов пластиковую имитацию женской груди и большой накладной живот. Поэтому мы одели Тернера в стиле вульгарно выглядящей певицы Долли Партон.
Думаете, что такое ее определение было излишним?
Затем Тернер пропел похабную частушку, указывая в процессе ее исполнения поочередно на свои поддельные сиськи и пластмассовую задницу. При этом стишок, который он декламировал, звучал примерно так: «Здесь молочко, там молочко, а потом лимонад. Посмотри с той стороны, найдешь там шоколад».
В том году Тернер, несомненно, стал главным номером нашей праздничной программы. Вообще, за прошедшие годы он был переодет, загримирован и оснащен накладной грудью даже чаще, чем я в состоянии это запомнить. Кроме того, он примерил столько париков, сколько никогда не было и у самой Марии Антуанетты. Дело в том, что т.к. Тернер долго оставался самым младшим членом семьи, а также благодаря тому, что в его генах тоже присутствует хоть небольшая, но страсть к лицедейству, он зачастую становился тем, кого Клэр и я расфуфыривали с особым удовольствием.

Чаще чем Тернер в женскую одежду в нашей семье наряжался только лишь я, впрочем, я до сих пор продолжаю это делать. Можно сказать, что я занимаюсь этим всю свою жизнь. Например, В 1997 году я играл роль Че в концертной постановке мюзикла «Эвита» в Осло. Однажды вечером, в перерыве между представлениями, исполнительница главной женской роли Джеки Скотт переоделась в Че, а я, в свою очередь, втиснулся в платье Эвы Перон, после чего мы с нею устроили потрясающее шоу для остальных актеров и обслуживающего персонала.
В другой раз, летом 2007, когда Тернер как обычно приехал на каникулы в СК, как-то вечером мы с ним возвращались на машине обратно домой в Кардифф. В тот день я принимал участие в записи программы «The Friday Night Project», при этом во время съемок мы делали пародию на реалити-шоу Канала 4, поэтому я опять переодевался в женщин, изображая сначала телеведущую Давину МакКолл, а потом участницу «Большого Брата» - Зигги. По дороге мы с Тернером начали вспоминать все те годы, когда праздновали Хогманай с накрашенными губами, накладной грудью, с длинными волосами и на высоких каблуках. А затем он вдруг заявил со всей мудростью, на какую только способен семнадцатилетний парень: «Ты знаешь, дядя Джон, я натурал. И если ты подумаешь обо всех тех случаях, когда в детстве я наряжался в женскую одежду, чтобы спеть и станцевать, то это послужит очевидным доказательством, что специально превратить кого-либо в гея невозможно».
После этого заявления я так долго и сильно смеялся, что почти протаранил шлагбаум автомата для дорожных сборов на границе Уэльса.
Для еще одной нашей новогодней вечеринки Клэр наряжалась Сонни, тогда как я был ее Шер. В тот раз мы с ней совершенно невероятно спели их песню «Теперь ты уже моя, детка». Но самым любимым лично для меня остается тот год, когда Клэр, Тернер и я сделали безумную версию песни Сестричек Пойнтер «Я так взволнован». Во время ее исполнения, мы втроем изобразили, как эти певицы могли бы выглядеть в глубокой старости. За год же до этого Клэр переодевалась в поп-певца Тони Орландо, а мы с Тернером выступали в роли его бэк-вокалисток, очаровательной группы «Утренняя Заря». Мы спели песенку «Постучи три раза», при этом все семейство Барроуменов буквально валялось по полу от смеха. Насколько я помню, это был именно тот год, когда Скотт тоже внезапно воспылал страстью к лицедейству.

Кстати, половина удовольствия от таких выступлений заключается в подготовительном процессе, который обычно начинается с беготни по магазинам в поисках идеально подходящих туфель или аксессуаров. Впрочем, Клэр, Тернеру и мне вовсе не всегда требовалось бродить по главной торговой улице, чтобы найти все необходимое. Дело в том, что за годы своей профессиональной деятельности я накопил немалое количество различных париков и костюмов. Кроме того, всякая всячина, которую я выкупал после моих ТВ шоу, обычно тоже заканчивает свой век именно во время наших представлений. Например, как-то раз Клэр исполняла свой номер с сумочкой и в туфельках, которые прежде принадлежали Виктории Принсипал в сериале «Титаны». Зато Тернер однажды красовался в блестящем платье на бретельках, которое раньше носила героиня Мэриел Хемингуэй в сериале «Нью-Йорк, Центральный парк». При этом он выглядел абсолютно сказочно, дорогуши.
Ну и наконец, в лучших традициях принципа «жизнь подражает искусству, а искусство подражает жизни» 6., я преподнес своей маме вечернее платье, которое было на Виктории в «Титанах», когда она играла там мою сериальную мать, поэтому теперь уже моя настоящая мама носила его в канун Рождества. И она тоже выглядела в нем абсолютно сказочно, дорогуши.

6. Заработали головную боль от этого?

Кроме того, родители разделяют со мной мой успех и другим способом. Так, однажды они оба запросто поболтали с Бобом Хоупом и Кирком Дугласом на концерте «Красная, красная роза», который я давал в Лос-Анджелесе; в другой раз после шоу в Лондоне они поужинали с актрисой Дайаной Ригг; к тому же, они на полном основании считают своим близким другом саму Элейн Пейдж.

Хотя лицедейство и является одной из основных потребностей, в зависимости от которой построена вся моя жизнь, так же много для меня значат члены моей семьи и возможность разделить свои достижения вместе с ними. Я готов подарить им целый мир, и когда это мне по силам, то так я и поступаю. За прошедшие годы мы со Скоттом частенько брали наших племянников и племянниц в путешествия, в которые они иначе, видимо, никогда не смогли бы отправиться. Например, в 1997 году, вскоре после того как отец Габриэля умер от лимфомы Ходжкина, мы взяли мальчика (которому на тот момент было семь лет) в путешествие вместе с нами по дорогам Америки. 7.
В тот раз наша поездка включала в себя несколько дней, проведенных в Лас-Вегасе. Мы остановились в знаменитом отеле «Нью-Йорк, Нью-Йорк», но там нам не разрешили держать собак в номере, поэтому специально для наших четвероногих, Пенни и Луиса 8., мы сняли комнату в соседнем небольшом отеле LaQuinta Inn. Однажды утром мы сказали Габриэлю, что идем выгуливать собак, а он в это время может заказать себе на завтрак все, что только пожелает. Когда же мы вернулись обратно, то увидели сцену, как будто взятую из фильма Тима Бартона.
Габриэль сидел перед огромным панорамным окном отеля, через которое был виден потрясающий аттракцион «американские горки», а на столике рядом с ним стояло два подноса, доверху забитых едой. Габриэль заказа себе буквально все, что только было в меню: от бифштекса с яичницей, до блинов со сливками, а также сосиски, бекон и все нескончаемое многообразие различных булок и пончиков. Он отлично провел время и прикончил абсолютно все, что заказывал. Хотя, как вы уже наверное догадываетесь, после этого он до вечера чувствовал себя немного больным.
Что же до меня и Скотта, то мы долго-долго тихо стояли в дверях комнаты, наблюдая за мальчиком. Пока мы смотрели на него, мы испытывали сильнейшее умиротворение, т.к. было что-то невероятно трогательное в этом малыше, который только что потерял своего отца, а теперь упивался зрелищем «американских горок». Казалось, что это его собственное детство со свистом и грохотом проносится прямо перед ним, в то время как он сам с наслаждением пережевывает каждый следующий откушенный кусочек.

7. Мамой Габриэля была Сэнди, которая тоже умерла от рака в 2005 году.
8. Возможно, вы помните, что Тайгер стал частью семьи только в 2006 году, после церемонии регистрации нашего гражданского партнерства.

Также именно в это наше путешествие через всю страну, мы посетили местечко, которое лично для меня стало одной из самых лучших придорожных достопримечательностей, которые я когда-либо видел. Дело в том, что в маленьком городке под названием Альянс, расположенном на равнинах Небраски, художник Джим Рейндерс воссоздал свой собственный Стоунхендж, используя в качестве материала ржавые американские автомобили. Этот Кархендж, как его еще называют, хотя и не является единственной скульптурой из автомобилей в данной местности, но зато остается самой из них внушительной. Более тридцати машин собрано здесь, образуя широкий круг. Они формируют своеобразные колонны, выполненные из автомобилей, вкопанных вертикально в землю, а сверху на них перпендикулярно уложены и приварены другие машины. Размер и расположение всех этих машин в точности копируют камни в настоящем Стоунхендже. При этом на месте одного из арочных камней в Кархендже находится классический Кадиллак.
В итоге такая экскурсия даже заставила меня немного призадуматься, какой же из Стоунхенджей для меня теперь более интересен – настоящий или этот, выполненный в стиле китч.
Все в ту же нашу поездку по Америке Габриэль, Скотт и я, помимо всего прочего, немного проехали по Орегонской Тропе, по которой первые переселенцы 1840-х и 1850-х годов следовали на северо-запад Соединенных Штатов. Возле города Гернси (штат Вайоминг), также известном как «сердце Орегонской Тропы», мы исследовали глубокие колеи, образованные сотнями крытых фургонов, принадлежавших переселенцам. Но вовсе не это стало самой классной частью нашего дня. Да, я знаю, в это сложно поверить, но оказалось, что действительно бывает кое-что более заманчивое, чем просто таращиться на выбоины в горной тропе. Так что приготовьтесь! Т.к. переселенцы по дороге на запад все вместе двигались мимо одного и того же известнякового утеса, то многие из них останавливались и царапали на нем свои имена. И вот, почти двести лет спустя 9. мы втроем смогли прочесть эти послания из прошлого.
В классическом вестерне 1952 года «Ровно в полдень» есть сцена, в которой Гари Купер поднимается по холму, направляясь к огороженному белым забором кладбищу. Во время нашего путешествия мы тоже посетили кладбище, которое вполне могло быть съемочной площадкой для этого фильма, а также для сотни других вестернов. Будучи там я даже вынужден был спастись бегством от огромной гремучей змеи, прокладывающей себе путь через эту выжженную солнцем землю. Ну, вы ведь поняли о чем я, мои пилигримы?

9. Для Америки это действительно очень большой срок.

Вообще, самая лучшая часть того, чтобы иметь множество племянников и племянниц, заключается в том, что всегда найдутся дети, которых мы со Скоттом еще можем побаловать. Поэтому мы с нетерпением ждем, когда же дети Эндрю станут достаточно взрослыми, чтобы отправится вместе с нами в очередное наше путешествие.

Кстати, через год после поездки с Габриэлем Скотт и я во время каникул повезли уже Клэр и Тернера в Калифорнию, чтобы показать им Национальный парк Секвойя, расположенный у южного подножия гор Сьерры-Невады. Я считаю, что этот парк является настоящим, созданным самой природой чудом света. Удивительно, но до принятия в 2006 году соответствующего закона, его существование находилось под угрозой, т.к. администрация Буша планировала разрешить заниматься хозяйственной деятельностью на территории этих древних и исполинских великолепных деревьев. Но, кажется, я опять отвлекся. Обещаю, что больше не буду. 10.
Итак, в 1998 году Скотт и я взяли Клэр, которой тогда было около десять лет, семилетнего Тернера, а также наших собак Пенни и Луиса, и отправились в Национальный парк Секвойя. По дороге мы остановились у горного озера Коух в городке Три Реки, в окрестностях которого затем поплавали на байдарке и при этом почти потеряли Тернера в водном потоке. Да, именно «почти», т.к. он - подобно мне, когда я сам был ребенком - имеет привычку всегда возвращаться. Ну а позже мы все вскарабкались на вершину горы в Национальном Заповеднике Гигантских Секвой, откуда нам открылся захватывающий дух вид.

10. Здесь я солгал, потому что уверен, что буду.

Замечу, что Клэр и Тернер раньше уже совершали небольшие дорожные путешествия вместе с нами, поэтому на тот момент они уже были подготовлены к множеству наших выходок. Например однажды, во время другой поездки, когда мы возвращались на машине из парка Диснея во Флориде, я вдруг осознал, что мы едем буквально на последних каплях топлива. Конечно же, это именно Скотт забыл тогда вовремя заправиться! Поэтому я переключился на нейтралку. Дело в том, что вдали я заметил призывно взывающую к нам автозаправку, а вся дорога до нее пролегала прямо под горку. Тем не менее, мы все еще находились достаточно далеко, когда машина начала неумолимо останавливаться.
- Задействуем аварийное управление! – завопил я, а затем мы все, словно специально обученная команда, открыли каждый свою дверцу и начали колыхать ею взад и вперед, словно крыльями. 11. Таким образом мы добрались до автозаправки, используя наш собственный режим полета.

11. Не пытайтесь повторить это сами. "Аварийное управление" могут применять только специально обученные профессионалы.

Кстати, одна из причин, по которой Тернер оказался очень взволнован нашим путешествием к секвойям, заключалась в том, что перед началом поездки я пообещал ему, что мы сможем иногда останавливаться на ночь в чудесных отелях. А, как известно, чудесный отель – это тот, где перед сном на вашей подушке появляется шоколад. Поэтому уже в первый же вечер Тернер в нетерпении бросился в номер, но отыскал там лишь небольшую кучку какашек на своей подушке. Я совершенно не представляю, откуда они могли там взяться, но, как говорится в песне из музыкального эпизода сериала «Клиника»: «все в итоге превращается в какашки». 12. Что же до Тернера, то он действительно верил, будто нашел свое шоколадное лакомство, правда, только до тех пор, пока не наклонился к этому слишком близко.

12. Между прочим, я сделал своей личной миссией регулярно донимать Рассела Т. Дэвиса по поводу создания музыкального эпизода "Доктора Кто" или "Торчвуда".

Когда же мы наконец достигли Национального парка Секвойя, то оставили свой автофургон на месте разбивки лагеря, а сами решили какое-то время побродить пешком. При этом во время прогулки нас повсюду окружали таблички, предупреждающие о том, что здесь водятся черные медведи. Инструкции рассказывали туристам, как именно защитить себя от их нападения, и уведомляли насколько опасно оставлять на виду продукты или разбрасывать мусор. Как вы знаете, медведи намного умнее, чем обычные отдыхающие и вполне могут отдать должное переносным холодильникам и рюкзакам, под завязку набитым пирогами и мясными рулетами. На тот момент несколько немецких студентов установили свои палатки прямо возле пешеходной тропы, поэтому мы немного понаблюдали, как они заканчивают свой пикник, а затем помещают отходы в какие-то, выглядящие очень высокотехологично, металлические контейнеры. Если вам вдруг стало интересно, откуда же я знаю, что они были из Германии, то мы просто еще и поболтали сними несколько минут.
Потом мы каждый по нескольку раз сфотографировались на фоне знаменитого Дерева Генерала Шермана, являющегося одной из самых древних и огромных секвой в парке. Плачу пять баксов, если вы знаете, кто такой Генерал Шерман! Шутка. Это предложение действительно только для Тернера.
Мы уже возвращались обратно к нашему автофургону, когда справа от себя я неожиданно заметил какую-то тень.
- Не двигайтесь! - быстро прошептал я, крепок взяв Тернера за руку, - я только что видел медведя.
- Где? – в ужасе взглянула на меня Клэр.
- Возле того дерева. Прямо за спиной у Скотта.
- Что же мы будем теперь делать? – спросил Тернер, прячась за меня.
- Он принял угрожающую позу? – поинтересовался Скотт.
Сейчас позвольте мне отвлечься и указать на одно из различий между мною и Скоттом. Когда я вижу медведя, я хочу бежать прочь, словно за мной гонится тысяча чертей. Если Скотт видит медведя, то он хочет сначала узнать, «принял ли тот угрожающую позу».
- Что ты имеешь в виду? – уточнила Клэр.
- Я хочу сказать, что возможно он даже и не собирается нападать на нас, - объяснил Скотт.
- Ты кем себя считаешь? – заорал я, - чертовым доктором Дулиттлом, что ли?
- Так, а теперь он пошевелился, - ответил мне Скотт, резко хватая Клэр за руку и увлекая ее за собой по тропе.
-Бежим!
Клэр и Тернер так быстро понеслись по тропинке к фургону, что почти оставили в воздухе позади себя скоростные линии, которые обычно рисуют в мультфильмах, если там кто-то быстро срывается с места. Скотт и я мчались сразу позади них. Когда мы проносились мимо немецких студентов и их палаток, я неистово завопил во весь свой хорошо поставленный Вест Эндом голос: «Медведь!».
Тогда они тоже пулей выскочили из палаток, словно зверь уже успел забраться прямо туда, выбежали из лагеря и помчались прочь, дико лавируя между деревьями. Меж тем Клэр первая достигла автофургона, стремительно открыла дверь, и они с Тернером ворвались внутрь. Секундой позже Скотт и я догнали их и абсолютно запыхавшиеся повалились на передние сидения.
Затем Клэр взглянула на красный огонек, мигающий на работающей видеокамере. Через мгновение она спросила: « Там ведь не было медведя? Да, дядя Джон?»
Точно. Никакого медведя, только пара сумасшедших дядюшек.